В целом пробы подсчитать и поймать «Бешеного зверя» вытянулись для годы, оборотившись в полное внезапных и трагических поворотов противостояние промежду сообществом и паразитирующим внутри него кровоточивым маньяком. С каждым свежеиспеченным правонарушением страсть обхватывал город, а слушки о бесчеловечных исключительно возбуждали коллективное беспокойство. «Бешеный зверь» замерз не элементарно именем, а символом ужаса, некоторый прокалывал сердца людей, принуждая их прятаться в тени и избегать ночных прогулок.
Полиция, измотанная нескончаемыми расследованиями, старалась сконцентрировать совокупно автономные улики. Всякий след, всякая причина поворачивалась неправильным направлением, и с каждым проигрышем перспектива на поимку маньяка угасала. В то время будто следователи функционировали не покладая рук, сообщество останавливалось всё больше агрессивным. Люди спрашивали справедливости, и в перспективе трепета завязывались слушки о самосуде: кое-какие городские коллекционировались в группы, дабы задержать «зверя» самостоятельно.
Тут-то хаосе, совершенном недоверий и паранойи, являлись и новые жертвы — не столько те, кто замерз предметом нападений, однако и другие, кто подвергался выпадам с сторонки своих же соседей. Общество, обхваченное страхом, активизировало расплываться изнутри, и каждый новоизобретенный инцидент исключительно прибавлял масла в свет недовольства.